День спонтанного проявления доброты. А всегда ли это хорошо – такая доброта?

В романе «Идиот» княжна Епанчина сетует: «Я очень добрая, князь, и это мой единственный недостаток». За что же столь высокое, казалось бы, духовное качество может заслуживать порицания? Может быть, потому, что судить о «доброте» поступков можно лишь по плодам.

Будет ли добротой сказать, сколько осталось жить тяжелобольному? Одному – да: он бросится завершать, приводить в порядок дела. Другой – упадет навзничь и будет лежать недвижный в горе, еще и работать близким не даст.

Так что такое – доброта? Наверное, это тепло изнутри, которое есть всегда, и желание поделиться этим теплом.
Доброта должна быть всегда сдержанным обещанием: невысказанным вслух обещанием рано или поздно начать помогать людям. Вопрос, как помогать и кому, может быть очень сложным, поэтому обещание это пусть будет непременно – сдержанным.

Не всегда доброта должна быть действием. Часто истинная доброта может быть не участием, а неучастием. Например, пьющего человека часто нужно оставить в покое, дать ему возможность разобраться – с собой, с миром. Пьяных у нас принято жалеть, считать больными, а значит, изолировать от мира, с градусником под мышкой. Но ведь он этого и ждет! Добротой в этом случае будет отойти от него, дать «недовзрослому» человеку возможность вырасти, чтобы он наконец понял, что отвечает за его жизнь не ближний, а он сам.

Так как же определить, где доброта, а где доброхотство? Прежде делания добра нужно составить мнение об одариваемом, и без здравого ума здесь не обойтись. Необходимо понять, что доброта – это не тепленький кисель, это усилие, направленное на понимание другого.

Часто бывает так, что отсутствие помощи направляет человека к истине, иногда нужно отойти, как ни жестоко это может показаться. На равнодушие другого можно ответить только одним: внутренней способностью не судить.